Свой день рождения ведущая шоу «Голос країни» на «1+1 Україна» и проекта «Знайти своїх», многодетная мама и волонтер Катерина Осадчая встречает с осознанием новых смыслов. Об уроках, которым научила война, восприятии возраста и собственной внешности, отношениях с близкими людьми она рассказала в эксклюзивном интервью для Viva!
– За последние полтора года вы уже научились, а может, наоборот, разучились бояться?
Скорее, за эти полтора года мы разучились бояться не только физической опасности, но и вообще бояться делать какие-то смелые шаги. Разучились бояться отказов, новых проектов, всего того, над чем раньше думали, взвешивали шаги. С приходом полномасштабной войны мы поняли, что жизнь очень коротка и завтра может не наступить. Мы должны не бояться делать то, что хотели, но не решались. Не бояться своих мечт и планов.
Каждый день думаю о том, что завтра может не наступить. Думаю, что самое главное я сделала сегодня, и что из этого изменит или улучшит чью-то жизнь: кого-то развлечет, кого-то разрадует, кому-то поможет или успокоит. Это касается работы на телевидении, моей деятельности в «Пошуку зниклих», проектов по усыновлению и семейным формам воспитания. Каждый день мы должны просто быть, жить и делать.
– Какие вещи или события заставляют вас задуматься о жизни и ее хрупкости?
На самом деле, вся полномасштабная война нас заставила задуматься, насколько хрупка жизнь. Совсем недавно я прочла книгу, которая называется "Доця", где речь идет о начале войны на Донбассе. В начале авторка пишет о себе, она рассказывает о том, что люди с Донбасса узнавали друг друга по всей Украине по глазам. Так и сейчас украинцы по всему миру узнают друг друга по глазам. Это когда отчаяние, сила, уверенность и мужество в одном большом коктейле. В этой книге много о хрупкости жизни. И на самом деле я думаю, что всем нам нужно было задуматься о хрупкости жизни еще в 2014 году, возможно, тогда полномасштабной войны не было бы. А может быть, и была, а может быть, мы все к ней были бы более готовы.
Поэтому хрупкость жизни – все, с чем мы живем сегодня. И, конечно, ежедневные обстрелы, к которым никогда нельзя привыкнуть. Я не могу привыкнуть, когда в 5 утра ты сидишь с телефоном, читаешь телеграм-каналы, над твоим домом сейчас вроде тихо, но в 10 километрах от тебя гибнут люди, или гибнут люди в соседнем селе, и ты видишь пожар. Это и есть хрупкость жизни.
– Как вы отмечаете важные события, в частности день рождения?
Я обязательно собираю родных и самых близких друзей. Это уже традиция. С началом большой войны на праздники нет даже настроения, но это такой повод собраться всем вместе, потому что, опять же, завтра может не наступить. Если есть возможность, приглашаю всех домой: моих родственников, бабушку (я каждый раз думаю, что мне 40 лет, а у меня есть бабушка, которая уже трижды прабабушка), моего брата, родителей, кумовьев. Мы все должны ценить эти моменты, поэтому сейчас я воспринимаю день рождения как возможность собрать всех вместе и просто увидеться.
– Подарки для вас важны?
Мне, скорее, важно внимание. Важно в этот день быть с самыми близкими. Не о подарках, а просто о такой теплой семейной атмосфере.
– Новые ощущения, связанные с возрастом, мешают или помогают в жизни?
На самом деле, я совершенно не чувствую, что мне 40 лет. Вокруг меня люди существенно старше, и они молодые. Сейчас возраст не имеет значения. Возраст – это цифра, а все остальное – это то, как ты чувствуешь, живешь, думаешь, насколько ты идешь в ногу со временем.
Когда-то одна знакомая сказала мне о том, что как только ты начинаешь отвергать прогресс и все происходящее вокруг, не воспринимать его, – это и называется старость. Считаю, что я от этого далека. Хотя недавно мы говорили о том, что, возможно, я уже прожила половину своей жизни, а может быть, и нет. Потому все это только в голове. Возраст – в голове.
Новые ощущения точно не мешают. Есть жизненный опыт, чувство того, что ты можешь и хочешь делать. У тебя есть куча планов, энергии, маленькие дети, которым нужна эта энергия.
– Для вас как для женщины насколько важна молодость, удовлетворение своим отражением в зеркале?
Мне важно быть довольной собственной внешностью. От этого многое зависит. Есть определенные общепринятые идеалы, но кому-то больше нравятся пышные формы, кому-то – более худые, а кому-то – очень худые, высокие или маленькие.
Мы живем в мире, где нельзя стареть, нельзя толстеть. Несмотря на то, что все вокруг говорят о толерантности к внешности, общество все равно не толерантно. Если посмотреть на комментарии, особенно в социальных сетях, то общество совсем нетерпимое.
Я очень много делаю для того, чтобы быть довольной собой. Но есть природные данные, и меня в детстве этому научил модельный бизнес, что люди все разные и если у тебя 41-й размер ноги, он не станет 36-м. Если у тебя есть определенное телосложение, которое тебе дано родителями, оно другим не станет. Если ты 160 см, то не будешь 190. Поэтому вот эту свою природу надо любить, а ее я люблю и считаю, что все женщины должны любить себя и отвергать все общественные мысли, отвергать то, что кому-то не нравится. Всем нравиться нельзя. Надо нравиться себе.
– Вы всегда были уверены в том, что выбрали жизнь правильно, что где-то за углом не ждет другая?
Да. Я не могу сказать, что когда-то стояла на распутье. Я живу целями, планами. И там, за углом, меня ждет мой план, который должен воплотиться в жизнь, а не лучшая, неизвестно какая жизнь. Это точно не обо мне.
– Какая вы глазами близких? За годы на телевидении вокруг вас сформировался довольно строгий образ ведущей со стальным характером. Вам легко быть жесткой?
Легко ли мне быть жесткой? В работе, на телевидении, в интервью – да. У меня есть цель, есть то, чего я хочу, есть жанр и работа, которую я делаю. Это не значит, что дома я так же безапелляционна, как в своих интервью. Но, конечно, профессия накладывает определенный отпечаток и на мой характер. Все-таки «Світське життя» я вела 17 лет. Поэтому да, в работе мне легко быть жесткой. Дома – нет. Хотя Юра часто говорит, что у меня сложный характер.
Какая я глазами близких, лучше спросить у них. С детьми в нашей семье я плохой полицейский, Юра – хороший.
– Склонны ли вы меняться ради близких? Или это они подстраиваются под вас?
Я могу меняться. Но понятно, что семья и брак – это компромиссы. В любом случае два человека подстраиваются друг под друга. Не может только кто-нибудь один подстраиваться под другого.
– Как ваша семья переживает войну?
Как и все семьи в Украине, живущие не на линии фронта, к счастью. Переживаем, нервничаем, иногда не высыпаемся. Но все это часть жизни каждого, потому работаем, помогаем. Для меня с войной началась большая страница моей работы, которая называется «Пошук зниклих», поэтому это все ежедневная работа: общение с родственниками пропавших без вести и гражданских пленных, адвокация проблем пропавших и пленных. Наша семья, как и миллионы украинцев, живет и помогает.
– Каким урокам вас научила война?
Надо жить сегодня, делать сегодня, не откладывать завтра. Видеться с родителями, когда есть время. Надо обнимать родных, говорить слова, чтобы завтра не жалеть, что что-то не сказано или отложено.
– Часто сами плачете?
Часто. Я раньше так много не плакала. Когда-то я подумала, что у меня глаза наполняются слезами по несколько раз в день. Так никогда не было – чтобы любая история по радио, сказанные слова в новостях, кино, книгах могли спровоцировать слезы. И я иногда сама на себя из-за этого злюсь, будто нельзя быть такой тонкослезой. Но мы все немного расшатаны.
– Какая внутренняя сила побуждала к такому масштабному проекту «Знайти своїх»?
Это было 3 марта, я гуляла с Данилом, которому было полгода, он спал в коляске. Мы все были в абсолютном шоке. В тот момент мы уже находились на западе Украины, потому что возле нашего дома находилась военная база. Я гуляла, листала ленту Инстаграм и видела количество запросов о пропавших. Поняла, что это нужно консолидировать в один медиаресурс. Сейчас, через полтора года понимаю, что это моя особенность: я не знала, что во время больших потрясений у меня происходит неосознанная консолидация внутренних сил. Собираюсь всеми силами и просто делаю. Затем приходит осознание, апатия и слезы, но гораздо позже. Сразу это отвержение всех эмоций и понимание, что что-то нужно делать здесь и сейчас.
Я это осознала, когда россияне взорвали Каховскую ГЭС. Проснулась, увидела новость, мы собрали срочное совещание с нашими поисковиками, сразу начали делать все, чтобы помогать людям, чтобы люди не терялись и знали, что делать. И именно тогда поняла, что потрясения не загоняют меня в ступор. Лишь со временем я могу сесть, проанализировать и подумать, какой это ужас.
Так родился проект «Пошук зниклих», который совместно с «1+1 Україна» масштабировался, начал выходить в «Сніданку з 1+1» и марафоне новостей, получил свой сайт и соцсети, чтобы все могли присоединиться к поиску, ведь каждое сообщение – важный шаг по пути пропавшего украинца домой.
– Последний год для многих стал периодом турбулентности в личных отношениях. Как вы проходите этот этап с Юрием?
По-разному. Мы не идеальные, я не всегда вижу свет в конце тоннеля. Мы все иногда впадаем в апатию, и это, конечно, отражается в отношениях. Но наша сила в том, что мы разговариваем. Садимся и разговариваем: в чем проблема, что не нравится. Мы не умалчиваем проблемы.
– Хочется ли сейчас романтики?
Иногда да, но эта романтика уже другая, и мы другие.
– Первый круг друзей изменился?
Нет, круг друзей не изменился. Возможно, он стал немного меньше, но не изменился.
– У украинцев сегодня есть претензии к ряду артистов, ваших коллег, которые до начала полномасштабной войны были или до сих пор остаются за рубежом. Как вы относитесь к таким персонам?
Ничего не могу сказать. Раньше я уже рассказывала о реакции на стресс, на войну, на большое потрясение и большую трагедию. У каждого человека есть свои страхи, внутренние проблемы, свое видение мира и внутренних процессов. Я много читала и продолжаю читать о психологии поведения людей. Стричь всех под одну гребенку невозможно. Да, мы можем говорить, что кто-то делает много, а кто-то сидит и ждет окончания войны, но это касается абсолютно всех, не только звезд. Кто-то действительно сидит за границей и ждет окончания войны, а кто-то бесконечно возит гуманитарную помощь, покупает машины и так далее. Отдельные случаи – когда женщины уехали за границу с детьми, но здесь мы говорим именно о мужчинах.
У каждого есть свои мотивы, каждый видит себя, свою жизнь и даже Украину по-разному, к сожалению. Имеет ли право общество винить в этом людей? Мне кажется, каждый делает свои выводы.
– Несмотря на то, что ваша деятельность в начале полномасштабного вторжения была впечатляющей и вы продолжаете делать важные дела, негативная оценка все равно не обошла вашу семью. Как вы реагируете на хейт в социальных сетях и в СМИ?
К сожалению, в нашем обществе царят такие вещи, как нежелание разбираться, нежелание видеть и слышать причины происходящего. Когда обрушился хейт на Юру, у него вышло интервью, его посмотрели, но очень незначительный процент людей от тех, кто две недели его хейтил. К сожалению, объяснения никому не нужны. Например, после этой истории еще 52 фильма получили финансирование, но дальше уже никто не стал разбираться. Никто не ищет правды, не ищет привлечения к ответственности тех, кто действительно виноват, все мыслят ситуативно.
Другое дело, когда занимаешься волонтерской деятельностью, я это знаю еще с 2014 года, ты не ждешь благодарности. Ее и не должно быть, это та закономерность, которая является данностью. Да, были моменты, когда продолжать работать в таких масштабах в гуманитарном секторе было тяжело, но я не имею права останавливаться. В комментариях я видела, кто-то написал что-то вроде: «Зачем она ищет пропавших, кому это нужно?». Несмотря на все, я буду продолжать их искать, чтобы каждый вернулся домой.
– Как вы воспринимаете репутационный скандал, который сложился вокруг Юрия? Какие выводы вы сделали?
Вывод, что мы были объединенным обществом в начале полномасштабного вторжения, а сейчас, к сожалению, мы это потеряли. Теперь мы начинаем искать врагов внутри страны. Мы боремся с внешним врагом и одновременно грыземся внутри страны. Люди нетерпимы и могут сильно оскорблять друг друга.
После критики в свой адрес я пришла к одному выводу: люди, которые никого не теряли, не могут забрать шанс на помощь у тех, кому она нужна. Именно поэтому я буду продолжать свое дело.
– Как дела у вашего сына Ильи? Как проходит его обучение?
Илья учится на IT в University of Maryland, изучает искусственный интеллект. Он уже работает на победу нашей страны в этой сфере, а по окончании университета планирует вернуться и работать в Украине по специальности.
– Есть ли у вас с Ильей общие увлечения или интересы?
У нас есть общее увлечение историей. Мы слушаем исторические подкасты, смотрим фильмы об истории, только недавно посмотрели на Netflix документальный фильм о Второй мировой войне и событиях этой войны. Мы одновременно увлеклись историей, поэтому когда звоним по телефону, можем посоветовать какую-то историческую книгу друг другу или что-нибудь еще.
– Какие ценности и убеждения вы пытаетесь передать своим младшим сыновьям Ивану и Данилу?
Иван очень похож на меня, всегда добивается того, что хочет, он целеустремленный, абсолютный лидер. Вообще мы с Юрой учим детей доброте. Сейчас Ивану шесть лет. Это возраст, когда у ребенка много вопросов, он спрашивает о том, как устроен мир, и о войне, поэтому мы учим морали. Воспитывая детей, я вижу, что они просто берут пример с родителей. Если мы всегда дома складываем вещи, то и дети не пойдут спать, пока игрушки разбросаны, потому что знают, что в доме все иначе.
Мы стараемся учить тому, чему не научит социум – отзывчивости, доброте, щедрости, умению слышать друг друга, общаться. Эти ценности базовые. Позже общество научит их и бороться, и отстаивать свое, и достигать… В наших детях это тоже есть, но вместе с тем мы хотим, чтобы они были порядочными.
– Что для вас самое важное в воспитании детей, особенно в современном мире с растущим влиянием технологий и интернета?
Это баланс. Не стоит ограничивать детей от технологий, интернета, телевизора, потому что они должны все это видеть и уметь, как и их сверстники. Мы контролируем контент и ограничиваем общее экранное время, а также, конечно, следим за тем, чтобы им не попадался русскоязычный контент. Самое важное – это именно баланс, что можно, а что нет. С детьми мы все время разговариваем и объясняем, почему нельзя делать то или иное, зачем существуют правила. Как и все родители, рассказываем о мере и о том, почему не бывает все и сразу.
– Что сейчас помогает вам сохранять жизненную энергию и быть эффективной?
Опять же, это баланс. Я распределяю время на семью и работу, даю себе время на отдых, стараюсь выспаться, если это возможно, привожу нервы в порядок, обычно с помощью книг, статей, ведь психотерапевта у меня нет. В общей сложности это все, что помогает мне держать баланс.
– Какие книги, фильмы или музыка вас заряжают?
Я не часто читаю художественную литературу, чаще публицистическую, все, что может дать новую информацию, пример для подражания, вдохновения. Меня вдохновляет ход мнений людей, пишущих о себе, свои истории. Что касается кино, на днях я посмотрела фильм «Люксембург, Люксембург», прокат которого, к сожалению, пропустила. Это абсолютно гениальное кино: смешное, остроумное и одновременно грустное. В нем я тоже нашла вдохновение. Это новое украинское кино, и круто, что сейчас украинских фильмов становится больше. До этого меня тоже ошеломил и довел до слез фильм «Щедрик». Я могу вдохновляться не только книгами или фильмами, но и природой, красивым небом или пожелтевшими листьями.
– Какие планы и цели вы ставите перед собой после 40-летия?
Планов много: это работа и на телевидении, и в журналистике, и в социальной сфере. Мы продолжаем поиск пропавших, вместе с UNICEF делали сериал, 5 серий которого уже вышли, о семейных формах воспитания и усыновления. Планирую и дальше заниматься этой темой, она глобальная, там есть над чем работать. Вместе с фондом "Твоя опора" мы сейчас покупаем дома для многодетных семей, а именно для детских домов семейного типа. Это семьи, которые потеряли свое жилье. До конца года у нас должно быть три новоселья. Также сейчас в эфире вышел «Голос країни-13». Весной зрители смогут увидеть еще один проект. Есть разные планы, их много, но главное – это победа.
– Будущее готовит для нас еще не одну сложную ситуацию и задачу со звездочкой. У вас есть ответ на вопрос «как держаться»?
К сожалению, у меня нет единого рецепта. Будь он, было бы гораздо легче. Сегодня я держусь, а завтра не знаю, буду ли держаться. Нам просто нужно жить сегодня, делать сегодня, смотреть на своих детей и думать о том, что мы не можем отчаяться и сложить руки. Мы должны помнить, что есть наши ребята, наши герои, благодаря которым мы здесь, и благодаря которым есть Украина.
Надо всегда быть в контексте того, что происходит вокруг. Большой ошибкой является преуменьшение и своих собственных проблем, ведь они тоже существуют. Надо верить в то, что все будет хорошо, какие-то вещи нужно просто пережить, перетерпеть, время лечит. У каждого из нас есть много работы, которую мы должны делать, поэтому отчаяться – не вариант.
Фото: Соня Плакидюк
Стилист: Юлия Вирц
Визажист и парикмахер: Наталья Малюкевич
Одежда на Катерине: Топ J’amamme и L.A.B. by Ternovskaya, брюки Pure Creative Project и Kachorovska, платья BEVZA и MALVA FLODEA, серьги Gunia Project и BEVZA, костюм the COAT by Katya Silchenko, рубашка PURE CREATIVE PROJECT
